Валентин ЩЕРБАЧЕВ: \"Во время первого интервью Блохин все читал по бумажке\"

28.01.2014 10:01

Во второй части интервью известный журналист и комментатор Валентин Щербачев специально для MatchDay расскажет о своем знакомстве и дружеских отношениях с Олегом Блохиным и его родителями. Вместе с ним мы попробуем немного глубже понять истинную сущность главного тренера киевского \"Динамо\".Во второй части интервью известный журналист и комментатор Валентин Щербачев специально для MatchDay расскажет о своем знакомстве и дружеских отношениях с Олегом Блохиным и его родителями. Вместе с ним мы попробуем немного глубже понять истинную сущность главного тренера киевского \"Динамо\".

\"ВО ВРЕМЯ ПЕРВОГО ВИДЕОИНТЕРВЬЮ БЛОХИН ВСЕ ЧИТАЛ С ЛИСТА\"

- Валентин Васильевич, вы говорили о Лобановском, Махарадзе, о других комментаторах… Известно, что вы уже давно и достаточно близко общаетесь с Олегом Блохиным, с которым связана целая эпоха в футболе…

- Да, я с Олегом познакомился, когда ему было лет 17. По долгу службы я часто общался с тренером \"Динамо\" Александром Александровичем Севидовым. Он был очень интеллигентным и коммуникабельным человеком, мы с ним хорошо ладили. Каждую неделю делали сюжет о том, как команда готовится, играет. И вот как-то Севидов мне сказал: \"Ты знаешь, есть у нас мальчик. Очень толковый. Думаю, если будет так же прогрессировать, то скоро выйдет в стартовом составе\". Речь шла именно о Блохине, и я решил записать с этим молодым пареньком интервью. Кстати, его маму, Екатерину Захаровну, я знал и раньше, как легкоатлетку. Но она была известна под девичьей фамилией - Адаменко, поэтому я их и не связывал до знакомства с Олегом. Так вот, приехали мы записывать с ним интервью. Тогда была эпоха Петра Ефимовича Шелеста (в то время первый секретарь ЦК КП Украины – прим.авт.), при котором республиканское телевидение и радио было только украиноязычным. Блохин был дисциплинированным, ответственным, но вот родной язык знал не очень хорошо. И я написал небольшой текст, который ему нужно было на камеру начитать. В те годы мы снимали все на кинопленку, и у меня оставалось три минуты времени, чтобы вместить ту запись с Олегом. Он, как хороший ученик, все прочитал с листа, который я держал, и мы выдали это в сюжете.

- Что на том листе написано было, помните?

- Я уже не помню дословно тот текст, но приблизительно следующее: \"Я горд, что являюсь воспитанником школы \"Динамо\". Сейчас уже в шаге от основного состава и постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы старшие товарищи во мне не разочаровались. Я киевлянин, всегда мечтал играть в этой славной команде, и я буду играть\". Ну, вот где-то так.

- У вас в архиве осталась эта пленка?

- Нет. В то время мы сдавали кинопленки в архив, который был на Подоле. Само хранилище находилось в помещении церкви. И когда было принято решение очистить это хранилище, руководство телевидения не придумало ничего лучше, как просто сжечь все пленки. И я не успел спасти кинопленки со своим архивом… Хотя постойте! Нет, я все же успел переписать! На видеобабину, которую мне подарили в Тбилиси. Да, точно. На нее я записывал самые редкие кадры, в том числе и молодого Блохина. И вот возвращаюсь я как-то из командировки, а мне главный редактор говорит: \"Ти знаєш, не було бабіни вільної під рукою, а нам треба було кудись записати ритмічну гімнастику\". Я бросился на него, душить начал! Ведь если бы он знал, какой это труд собрать такой материал…

- Сейчас этой пленке цены не было бы!

- Да. Это была такая боль… Если бы коллеги тогда меня от редактора не оттащили, я даже не знаю что сделал бы с ним! Действительно готов был убить человека!.. Я добрый человек, но когда такое вот… (весь в эмоциях – прим.авт.)

- Но вы отходчивый.

- Да, я быстро отхожу. У меня депресняка всякого не бывает, я всегда смеюсь над собой. Это очень хорошо даже. Я вообще считаю, что если у человека нет чувства юмора, то это уже конченый человек.

\"НИКОГДА НЕ ТРЕБОВАЛ КАКИХ-ТО ОТКРОВЕНИЙ\"

- Вернемся к Олегу Владимировичу. После того, как вы записали первый раз Блохина, начали с ним чаще общаться, видели как происходит его становление…

- Да. Мама его, Екатерина Захаровна, уже в то время была завкафедрой спорта в киевском инженерно-строительном институте. А там в спорткомплексе хороший зал был, который мы арендовали. Мы часто вели оттуда телевизионные репортажи, делали программу \"Веселые эстафеты\". И мама Катя, когда увидела эту первую видеозапись с Олегом, вскрикнула: \"Это ж мой пацан!\" Обрадовалась. Мы так хорошо тогда посидели с ней, пообщались, как по-домашнему… Потом она мне помогла еще… Связала с функционерами из ЦК, дали мне квартиру на Оболони. У меня же семья и двое детей маленьких, не было своей жилплощади… Там где я родился - одна комнатка на 11 метров была, не развернешься… Поэтому на протяжении трех лет с семьей снимал квартиры разные… И вот, получил я ордер на квартиру, новоселье устроили. Пригласил я маму Катю, Олега, Владимира Ивановича…

- Вы Екатерину Захаровну так и называли \"мама Катя\"?

- Да, но ее все близкие, друзья так и называли - мама Катя. Это уникальная женщина была. 13-кратная чемпионка Советского Союза, рекордсменка. В спринте, в прыжках в длину. У меня ее майка чемпионки Украины 54-го года есть! Подарила мне на память… И вот с тех пор мы начали общаться и с Олегом. Не часто, конечно. В основном по работе. Мы делали с ним и большие программы, и сюжеты. Но я никогда не требовал и не требую от него каких-то откровений, в отличие от некоторых журналистов. Уже знаю, когда у него бывают перепады настроений. Ведь характер у Олега сложный…

- Были ли такие случаи, когда Блохин сам мог позвонить и спросить что-нибудь, может посоветоваться?

- Бывали. Не часто, поскольку Олег самостоятельно все умеет решить. Но бывали. К примеру, Барселона. 1982-ой год. Не совсем удачное выступление на Чемпионате Мира свалили тогда на Блохина, Бессонова, других игроков… Как раз тогда триумвират тренеров был - Лобановский-Бесков-Ахалкаци. Но именно Блохин тогда плохой оказался, в основном на него навесили собак… И он мне тогда позвонил…

- Наверное, искал у вас поддержки...

- Да, но не признаваясь в этом, естественно. По характеру он такой, что не будет раскисать. Да, поворчать Олег может, но ни разу, сколько я его знаю, ни к кому сам не обращался за помощью. Поэтому я его так и называю - Мужчина. Характер может у него и не очень комфортный для окружающих. Но такой он есть, и ничего уже не изменишь…

\"БЛОХИН ПРИСЛУШИВАЕТСЯ К ЧУЖОМУ МНЕНИЮ, НО НИКОГДА В ЭТОМ НЕ ПРИЗНАЕТСЯ\"

- Сейчас Олег Владимирович уже тренирует. Говорят, когда он принял \"Динамо\", вы ему сказали: \"Олег, тебе понадобиться минимум три года, чтобы построить здесь команду\". На что Блохин ответил: \"Думаю, и за полгода справлюсь!\"

- Нет, не так было. В каком-то интервью или просто комментируя это событие, я сказал: для того, чтобы вернуться к тому \"Динамо\", которое мы знаем - Олегу Владимировичу придется поработать года три… На что он ответил, что это значительно раньше произойдет. Но в нашем футболе далеко не все от тренера зависит.

- Сейчас, немного уже зная Блохина, вы можете сказать, что этот сложный период - когда он сам не ушел из команды, несмотря на все трудности, когда с Суркисом они решили продолжить сотрудничество - это все есть тот самый критический момент, который удастся переломить, пережить?

- Мне очень хочется, чтобы у Олега все получилось. Он ведь всю жизнь мечтал тренировать \"Динамо\"! И сейчас, уже в зрелом возрасте осуществив свою мечту, он должен переосмыслить многое и суметь выйти из этой кризисной ситуации. Хотя это и так уже заметно, подвижки пошли. Блохин способен переломить эти обстоятельства. Думаю, дальше акцентировать внимание больше будут на воспитанниках нашей школы. Другого выхода в будущем у украинского футбола уже не будет.

- Как вы думаете, есть люди, к которым Олег Владимирович действительно прислушивается? Ведь со стороны складывается впечатление, что он очень категоричен. Делает только так, как он хочет и знает.

- Знаете, таким был и Лобановский, который не уживался часто с Блохиным. Часто были трения между ними... Но такой Блохин. Честно. Да, может быть он и прислушивается. Но никогда на людях не признается в этом. Никогда не признает чей-то бесспорный авторитет. Это характер, уже ничего не изменишь…