Дмитрий СЕМОЧКО: «Маркевич запомнился своим спокойствием»

13.04.2017 20:21

Дмитрий СЕМОЧКО: «Маркевич запомнился своим спокойствием»

Он почти незаметно завершил карьеру, которая выдалась богатой на события. Не про все Дмитрий готов говорить открыто, однако занавес таинственности все же частично открывает. Что сказал ему Мизин после аномально быстрого удаления, для чего Илюмжинов пригласил в футбольный клуб звездочета и почему тренировки у Реваза Дзодзуашвили могли продолжаться до захода солнца.

Львовянин, который большую часть футбольной жизни провел в России. География его выступлений поражает: Львов – Донецк – Элиста – Ярославль – Владивосток. Футболист, которого хватило ровно на один матч у Кварцяного и Гамулы. Человек, ломавший щиток Анатолию Тимощуку и попадавший из-за этого в немилость к кумиру питерских фанатов. Самый молодой игрок космических «Карпат» Мирона Маркевича конца 90-х. Футболист, который не нашел общего языка с Бышовцем и Протасовым, забивал в ворота молодого Рожерио Сени, танцевал в лепестках роз в «Луч-Энергии», получал две желтые карточки и не покидал поле, а еще своими глазами видел неповторимый «Днепр» Кучеревского и следил за первыми шагами нового «Металлиста».

«Бандеровец? На такое не обижаюсь»

– Дмитрий, в январе вам исполнилось 38. Официальной новости о завершении карьеры не было. В каком статусе сейчас находитесь?

– Да, последние полтора года я нахожусь вне футбола. Живу на два города – часто езжу из Львова в Киев. В столице у меня семья. Периодически играю в футбол с друзьями, однако это больше занятие для души. Заканчивал активные выступления спонтанно – играл до последнего времени за «Луч-Энергию», но в клубе произошли определенные изменения. Пришли новые руководители, сменился тренер... До 40 лет мог спокойно играть.

– Среди друзей, с которыми играете сейчас в футбол, есть бывшие футболисты?

– Во Львове бегаем на полях рядом со стадионом «Украина». Андрей Тлумак играет, зимой Юра Панькив приходил, Николай Лапко.

– Какие у вас дальнейшие планы?

– Пока трудно сказать. Хочу получить тренерскую лицензию. Но для этого нужно начать с работы в тренерском штабе. Футболист – это одно, а для того, чтобы стать наставником, нужно посмотреть, как специалисты работают. Сейчас непростой период – 20 лет занимаешься чем-то одним, а тут внезапно оказываешься в ситуации, которую я бы назвал «в поисках».

– У вас очень масштабная футбольная география – от Ужгорода до Владивостока. Если бы немедленно выбирали, куда отправиться, то какая отметка на карте была бы первой?

– У меня действительно много друзей. Так сложилась жизнь, что большинство из них живет в России. Постоянно поддерживаю с ними связь.

– Каково ваше мнение по поводу того, что происходит на востоке Украины?

– Я не политик. Смотрю новости и не понимаю. Мне кажется, там очень много лжи. Я сам не знаю, что происходит на Донбассе – АТО или война.

– Если бы сейчас поступило предложение из России, вы бы поехали туда?

– А почему нет? Поехал бы. Я еду работать. Что мне, например, делать в Украине, если у меня нет работы? У меня семья, дети. В России много наших заробитчан. Несмотря на войну, они продолжают жить на две страны.

– Вы как львовянин чувствовали особое отношение от россиян за те годы, которые провели в государстве, которое граничит с Украиной?

– Нет, там всегда хорошо относились. Микроклимат в командах вообще был лучше, чем в украинских коллективах. Бандера? Никогда так не называли. Возможно, были какие-то шутки, когда в карты играли.

– Для меня «бандеровец» – это комплимент. Вам как?

– Я никогда бы на такое не обижался.

– Вы говорите, что могли бы играть до 40 лет. Недавно что-то похожее заявил Вячеслав Шевчук, только закончивший карьеру, и который моложе вас на четыре месяца. Это особенность физиологии или профессиональное отношение к своему организму на протяжении всей карьеры?

– Я не назову себя образцовым «режимщиком». Наверное, без хорошей физиологии не обошлось. Но я не гулял чрезмерно, пиво перед матчами не пил. Всегда помнил о своем здоровье. Сам видишь, сколько людей преждевременно закончили. Отдыхать можно только раз в неделю – сразу после игры.

«Подавал мячи за воротами, куда «Таврия» забила золотой гол»

– Вы родились в Жолковском районе на Львовщине. Футболом начали заниматься еще в деревне?

– Я переехал во Львов в 5-летнем возрасте. Родители мои сейчас живут на Сыхове. Я закончил карпатовскую школу под руководством Валерия Горячего. Впоследствии поступил в инфиз.

– Однако первой профессиональной командой стал ФК «Львов».

– Мне повезло, что я попал к Степану Юрчишину. Считаю, что он не полностью раскрылся как тренер. Не знаю, почему у него не сложилось. С той команды вышло много классных игроков – те же Олег Гарас, Юрий Вирт, Николай Лапко, Игорь Лагойда. Большая заслуга в этом и Андрея Каримова, который помогал Юрчишину. Для молодежи – это неоценимый специалист. Каримов оставался с нами после тренировок и со временем мы давали результат. ФК «Львов» продавал своих футболистов довольно выгодно.

– В детстве вы были частым гостем на стадионе «Дружба»?

– Отец неоднократно меня приводил на игры «Карпат». Что больше всего запомнилось? Штрафные Юрчишина. Он уже завершал карьеру, однако его игра поражала. Помню один матч. В 1992-м уже на «Украине» «Динамо» и «Таврия» определяли первого чемпиона.

– За кого болели?

– Наверное, больше за киевлян. Я подавал мячи на той игре. Находился как раз за воротами, куда Сергей Шевченко забил победный гол.

– В июне 1997 года, когда вам было 18, в матче первой лиги с алчевской «Сталью» (3:0) вы оформляете хет-трик. Как это восприняла команда?

– На следующий день ребята шутили, но я сам факт воспринял спокойно. За голы не проставлялся – денег больших не получал (смеется).

– У ФК «Львов» в первой лиге было немало дальних выездов, например, в Ровеньки или Северодонецк. Не сложно было?

– Автобусы у нас, конечно, не считались особенно комфортными, но молодежь это переносила легко – свернулся, упал на два кресла и едешь. Старшим ребятам было сложнее. Ничего страшного, останавливались, несколько минут «расхаживались» и дальше ехали.

– Вы были одним из лидеров ФК «Львов», который выступал в первой лиге, поэтому неудивительно, что очень скоро стали игроком высшелиговых «Карпат». Какие впечатления от работы с Мироном Маркевичем?

– Он запомнился мне своим спокойствием. Иногда даже мог промолчать в определенных ситуациях. Были случаи, когда Богданович мог своим взглядом больше выразить... Меня все устраивало. Через много лет я работал с ним в «Металлисте». Если Маркевич кричал, то происходило это раз в 10 или 20 матчей.

– «Карпаты» вашей юности – команда звезд. Вы без проблем адаптировались в коллективе с Шараном, Паляницей, Стронцицким, Гецко?

– Я просто работал и не обращал внимания. Каждый из игроков был самодостаточным, и я даже не могу выделить кого-то одного. Скажу про собственные ощущения – проблем у меня не возникало. Противостояний между местными и приезжими не было. Наверное, потому, что оба «лагеря» были очень влиятельными. Например, Андрей Покладок – заслуженный человек, однако не помню, чтобы он когда-то хоть на одной тренировке просто стоял в стороне и не выкладывался. Думаю, в той команде нельзя было иначе, когда видишь такой пример. Не было такого, чтобы команды Покладка проигрывали на тренировках.

– Как игрок атакующего плана, кроме Покладка, вы имели еще один прекрасный пример Ивана Гецко.

– Сейчас о нем только в интернете читаю – интересуюсь экспертными мнениями. Я часто наблюдал за Гецко и учился – как он с мячом работает, как бьет, как освобождается от опеки.

«Бышовец – очень сложный человек»

– Последнюю игру за «Карпаты» вы, вероятно, запомнили навсегда. В сентябре 1999-го в выездном поединке с «Кривбассом» вы появились на поле на 75-й, а через четыре минуты были удалены с поля. Молодая горячая кровь?

– У нас была серьезная борьба с криворожцами за третье место. Я себя слишком накрутил еще до матча. Вышел на замену, сфолил, судья показал желтую карточку. Понимал, что это та игра, где арбитр будет искать похожий момент. Я не сдержался, выругался и получил еще одно предупреждение, поэтому сразу пошел отдыхать.

– В итоге «Карпаты» проиграли 1:2.

– Неудивительно, ведь команды переиграли 6 или 7 минут. Задержек было ну максимум на 3 минуты. Пропустила команда на седьмой компенсированной. Маркевич довольно спокойно воспринял мою «выходку». Помню, как Сергей Мизин подошел после игры: "Ничего страшного, бывает. Я оказывался в похожей ситуации. Лобановский со мной по-мужски после такого разговаривал.

– Еще один особый поединок в вашей жизни – дебют в еврокубках против «Хельсинборга». На реконструированной «Украине» «Карпаты» спаслись от поражения на 90-й минуте, а затем в серии пенальти уступили шведам. Было обидно до слез.

– Я вышел на замену и мог решать судьбу игры. Кто-то запустил меня в прорыв, но мне не хватило опыта. Защитник дернул за футболку и притормозил меня. Конечно, судья не заметил. Я просто не имел опыта, потерял скорость и упустил момент.

– Пробивать пенальти вы, наверное, не планировали.

– Меня даже не спрашивали. У нас было достаточно игроков, которые могли исполнять удары с точки. Все ребята старались, но в лотерее оказались слабее.

– Еще один судьбоносный матч – полуфинал Кубка Украины 1999-го против «Шахтера». В первом экстратайме вы вышли на замену, а на 111-й минуте исполнили угловой, после которого «Карпаты» забили спасительный гол. Тот результативный удар Мизина вывел команду не только в финал турнира, но и в следующий розыгрыш Кубка УЕФА.

– Я не чувствовал бремени ответственности. Подошел к угловому флажку, выполнил навес, а Мизин перехитрил Шуткова. Хоть мы и проиграли, но благодаря голу на выезде прошли «Шахтер».

– Интерес «горняков» к вашей персоне появился не после этого матча?

– Понятия не имею. Менеджер, который занимался этим трансфером, быстро уехал из Украины и в тот момент я даже не спрашивал. Я отправился с «Шахтером» на сборы и там познакомился с Анатолием Бышовцем.

– О его работе в «Шахтере» говорят разное...

– У меня уже есть определенное сложившееся мнение по этому специалисту. Я общался со многими игроками, которые работали под его руководством. Могу сказать, что Бышовец – очень сложный человек. Возможно, поэтому в Донецке я не задержался.

– Но сборы вы прошли...

– Довольно успешно, голы забивал, тренер был доволен. Но потом начались непонятные вещи с финансами. Я сказал Анатолию Федоровичу: «Так мы не договаривались». Развернулся и уехал из расположения команды.

– Связей с футболистами «Шахтера» не поддерживаете?

– В России позже играл с Игорем Стрелковым.

– Его переезд в Донецк остался загадкой – только 4 поединка за «Шахтер». Хотя до этого в российской «Ладе» в низших лигах он забивал немало.

– Игорь – домашний человек. Не любит играть вдали от дома, от семьи. Сразу настроение исчезает... Может, проблема в этом.

«Илюмжинов сказал: «С командой будет работать звездочет»

– С «Шахтером» у вас не сложилось и вы поехали в «Уралан». Почему Калмыкия?

– В Элисте хотели оценить мои возможности, и я поехал на сборы. Зарекомендовал себя хорошо и подписал контракт. Других вариантов на тот момент у меня не было.

– Олег Мочуляк, экс-игрок тернопольской «Нивы» и «Черноморца», который тоже играл за «Уралан», рассказывал, что прежде всего в память об Элисте приходят три вещи: гостиница, рынок и жара. Вам не было скучно?

– Жара была нереальная – кругом степи. Летом свои матчи проводили в 8-9 вечера. Все условия узнал позже. Не смотрел на карту и не искал, где находится Элиста. Приехал на место и понял, что в целом инфраструктура там хорошая. Президент клуба и шахматной федерации ФИДЕ Кирсан Илюмжинов построил шахматный городок к какому-то турниру. Если вдруг становилось скучно, то ехали в ближайшие крупные города. В Волгоград, например, 200 километров, недалеко и Астрахань. В Элисте функционировал ресторан, рядом Каспийское море. Черную икру ели каждый день (улыбается). Часто домой возил. Это теперь установили ограничения на ее вывоз, а тогда все мои друзья за пределами Калмыкии лакомились ею.

– На сборах в Бразилии вам удалось убедить руководство клуба, и с вами подписали контракт. Пишут, что вы очень эффектно сыграли против «Сан-Паулу» на одном из турниров. «Уралан» уступил 1:5, вы забили гол, а в ответ отличались будущий игрок «Барселоны» Эдмилсон, легенда «ПСЖ» Раи, футболист «Байера» Франса и, главное, вратарь-бомбардир Рожерио Сени.

– Не знаю, каким образом, но нас пригласили в Сан-Паулу на турнир. Своего гола в ворота Рожерио Сени я не помню. Если честно, то и его штрафного не помню. Он тогда только начал свой путь голеадора и для него это был один из первых забитых голов в карьере («Уралан» – единственный европейский клуб, которому забивал Рожерио Сени, а в воротах элистинцев стоял украинец Тарас Луценко. Более того, в официальный реестр, который насчитывает 131 забитый гол, то мяч, забитый команде Семочко, не учитывается).

– В том же году вы стали участником необычного эпизода. В матче с «Факелом» арбитр ФИФА Николай Иванов наградил вас двумя желтыми карточками, однако с поля удалить забыл.

– В одном из моментов в центре поля была борьба, которая завершилась желтой карточкой. Точно ли судья показал ее мне, я не знаю. Выглядело так, будто мне. Фамилий на футболках не было, может, он не запомнил. В конце второго тайма Иванов снова показывает мне желтую. Но красной не достает. С поля решил не уходить. Я подумал, что предупреждение в первом тайме получил не я.

– Воронежская пресса писала, что именно вы. Кроме того, игроки «Факела» начали атаковать судью и требовать красную для вас.

– Во всяком случае, я ни одной игры не пропускал. После матча поинтересовался, и мне сказали, что у меня нет красной. Кажется, в рапорте судья указал, что у Семочко лишь предупреждение на последних минутах.

– О президенте «Уралана» и ФИДЕ Илюмжинове мы уже упоминали. Все сходятся во мнении – человек он необычный. Здесь и рассказ о том, как его инопланетяне забирали, а еще истории о его щедрых подарках. Вы не один год играли в клубе Кирсана Николаевича и знаете его очень хорошо.

– Абсолютно адекватный человек. Был, правда, один момент, когда в команду пришел наставник Сергей Павлов. Он пригласил с собой лидера «Локомотива» Игоря Чугайнова, вратаря Александра Филимонова, однако дела у нас шли не очень. Тогда Илюмжинов предложил: «С командой будет работать звездочет». Возможно, он по жизни нашему президенту помогал и тот решил пригласить его в клуб.

– Какой была реакция Павлова?

– Сначала воспринял нормально, но все изменилось, когда этот человек зашел в раздевалку и с серьезным лицом начал речь: «Завтра в воротах должен стоять не этот футболист, а вот этот. В нападении выпустим этого...» Павлов разнервничался: «Что ты мне рассказываешь? Я в сборной работал, опыт имею и я – главный тренер». Звездочета отправили в неизвестном направлении.

– Илюмжинова считали щедрым президентом...

– Все выплаты были своевременными, никаких задолженностей. Когда «Уралан» с Павлом Яковенко выходил в «вышку», то Илюмжинов подарил каждому машину. Но меня еще в клубе не было, не знаю всех деталей.

– В шахматы президент не учил играть футболистов?

– Я играл, но без указаний Илюмжинова. У нас был врач из Воронежа, который очень любил это дело. Я всегда утром просыпался и он тоже. Делали себе кофе и по несколько часов соревновались.

Источник